Источник


Если без Мерседес Еллинек знаменитые автомобили получили бы другое название, то без Берты Бенц (урожденной Рингер) их вообще могло бы не быть. Именно ее капитал стал стартом для бизнеса Карла Бенца, ее мужа, и именно ее талант маркетолога превратил автомобиль из забавной технической штуковины в вещь, имеющую практическое применение. В 22 года эта умная девушка вытребовала у отца-плотника свое приданое и вложила его в металлургическую и машиностроительную фабрику Карла Бенца.



Берта Бенц героически поддерживала в муже веру в успех — когда Карл, которого называли сумасшедшим, готов был бросить свои разработки, именно Берта уговорила его продолжать проект самодвижущегося экипажа. И это несмотря на то, что работа пожирала весь семейный бюджет и Бенцы поначалу едва сводили концы с концами. Берта, как и все приличные немецкие женщины тех времен, сидела дома и рожала детей. Наследников у пары получилось пятеро. Но это не помешало женщине еще раз вмешаться в судьбу бизнеса мужа, причем она не только принесла славу его компании, но и сама вошла в историю автомобилестроения.



( Read more...Collapse )

В конце марта повезло на пару дней попасть в Барселону. Времени было в обрез, и я пошла к тем достопримечательностям, которые мне действительно хотелось увидеть самой, а не потому что их предложил путеводитель. Первой была Саграда Фамилия.
Снаружи храм мне не понравился. Я, во-первых, недолюбливаю здания вида "башня из мокрого песка", а во-вторых, он оказался для меня визуальным винегретом, пожалуй, даже хуже: смесью винегрета и борща. Я вошла внутрь, и вот там у меня случился инсайт.

У меня открылись глаза на великого архитектора Антонио Гауди.

О, эти прекрасные арочные своды, подпираемые колоннами-деревьями. Свет, воздух, простор – и везде, куда ни посмотри, прекрасные высоченные стволы с расходящимися вверху могучими ветвями.

Вне всякого сомнения, архитектор Антонио Гауди был эльф.

Бог знает, как его забросило в Каталонию второй половины девятнадцатого века. Он дождался подходящей возможности – и начал строить здание, напоминавшее ему о золотых лесах Лотлориена.
Конечно, получилось не все. Там, где дело брали в свои руки люди, его гениальный замысел искажался. Но внутри он добился, чего хотел, и с грустной улыбкой наблюдал, как меняются лица входящих в храм. А ведь перед ними было лишь подобие того собора во славу вечности, который он хотел воздвигнуть; лишь бледная тень великих эльфийских дворцов.

Умер Гауди ожидаемо: его сбила варварская железная гусеница, ползущая по рельсам. Гнусный механизм, набивающий чрево людьми. Железные чудовища всегда были ему отвратительны.
Остался храм с бело-золотым лесом, безмолвно поющим о своем создателе, в который можно попасть за семнадцать евро. Или за двадцать пять, если без очереди и с аудиогидом. Аудиогид, кстати, отличный, Гауди бы понравилось.

[внутри]

(Автора фото не нашла, к сожалению)